Катрина: Меч зари - Алексей Кондратенко

— О чём это вы? — насторожился Галлагер. — Расскажите нам про Джульетт.

— Не стоит позволять ей вешать нам лапшу на уши. Девчонку мы допросим сами, когда оклемается, — возразил Уайтрок и медленно вышел из-за стола, направившись вдоль восточной стены. — А с этой особой не всё так просто, джентльмены. Взгляните на её одежды. На эти мужские брюки для верховой езды. На укрепленные голенища, на легкие металлические наручи, выглядывающие из-под рукава плаща. Этот украшенный стародавним орнаментом корсет. Уж не вэллкатовский ли это узор?

Уайтрок дернул цепь, и тяжелые ставни на колесиках с лязгом разъехались высоко под потолком, залив комнату над их головами яркими утренними лучами.

В первое мгновение, когда Катрина посчитала, что солнечный луч может упасть прямо на нее, она инстинктивно дернулась, чтобы вырваться из рук державших её Уоллеса и Галлагера. Ей бы не составило труда сделать это. Но она бы их испугала, окончательно выпустив ситуацию из-под контроля. К тому же, солнце светило выше и не попадало на них. Она отвернула голову, но осталась стоять на месте. Свет ослепил её. Если в темноте глаза лордока имели преимущество перед глазами человека, то на дневном свету всё обстояло наоборот.

Галлагер и Уоллес среагировали мгновенно. Уоллес достал револьвер, заряженный отнюдь не простыми пулями. А Галлагер выхватил нож, отдающий белым блеском серебра, и поднес к шее Катрины.

Неестественная белизна её кожи теперь бросилась в глаза им всем. Дневной свет сделал разницу очевидной. Уайтрок выхватил меч, мерцавший серебряным покрытием, и ткнул им Катрине в грудь. Упершись острием в самое сердце наёмницы.

— Какой бы ни был у вас план, вы совершили глупость, сунувшись к фонарникам! — презрительно выговорил Уайтрок. — Мы сохраним вам жизнь ровно до тех пор, пока разбираемся во всех обстоятельствах. Прежде самоубийцы среди вашего проклятого рода мы не видали, — он усмехнулся и кивнул на Катрину: — Уоллес, Галлагер! Отведите это в камеру.

Они тут же потянули наёмницу прочь из комнаты.

— Вам нечего бояться. Вы бы были мертвы, если бы я хотела. Угроза сейчас не я. Она снаружи! Защитите Джульетт!!! — напоследок обратилась Катрина к Уайтроку, но тот не желал её слушать.

Он стоял с мечом на изготовке, отчего казался каким-то нелепым и совсем не устрашающим. Силы давно покинули его, если вообще когда-то имелись. Острие уже начинало раскачиваться в его руках, когда стены коридора скрыли Уайтрока с глаз Катрины.

Галлагер и Уоллес увели наёмницу из главного коридора в правый, уходящий на юг и вверх по ступеням. Камеры, весьма предусмотрительно для фонарников, находились над землей. Это была отнюдь не темница. Галерея с тремя каменными камерами и небольшими окошками под потолком в каждой из них существенно осложняли пребывание здесь таких ночных существ, с какими боролись фонарники.

Солнечнее лучи протискивались в узкий просвет, заполняя каждую из камер отраженным теплым сиянием. Прямой луч был слишком узким, чтобы причинить существенный вред, но сдержать и ослабить наёмницу он вполне мог. А массивные решетки в дюйм толщиной на огромных петлях надежно ограждали.

Все камеры были пусты. Катрину протолкнули в среднюю и спешно закрыли за ней дверь. Наёмница юркнула в тень, в угол под самой стеной с окошком. Уоллес самодовольно ухмылялся в стороне, радуясь, что всё прошло так легко, и забавляя себя мыслью о том, что им удалось поймать такую диковинную представительницу рода лордоков. Возможно, они угадали с кланом, но четкого представления о личности Катрины они не имели.

Галлагер остался стоять у решетки. Он задумчиво смотрел на наёмницу, жавшуюся в углу, в островке слабой тени.

— Как с вами связана эта раненная девушка? — пытливо прищурившись, спросил он.

— Я говорю правду, — донесся голос Катрины из тени. — Я защищаю её от вампиров. За ней охотятся.

— Обращенные?

— Лордоки.

— Британский клан?

— Кое-кто похуже.

Галлагер тяжело вздохнул и кивнул:

— Значит, стражи.

— Но это вздор, Галлагер! — выпалил Уоллес насмешливо. — Да ладно тебе, не слушай её.

Галлагер никак не отреагировал на своего напарника и спросил вновь:

— Зачем клану Вэллкат мешать другим стражам убить какую-то английскую пророчицу?

— Вы всё равно не поверите. Пик ваших забот это давно сгнившая веревка для колокола и камни давно разрушенного аббатства.

— Она лазутчица. Нужно готовиться к обороне, — покивал сам себе Уоллес. — Попомни мое слово, её сородичи сегодня ночью нападут.

— Галлагер, — обратилась к нему Катрина, и в тени блеснули два сапфировых глаза. — Защитите Джульетт. Не только от лордоков. Но и от Уайтрока.

— Слыхал? Уже поселяет между нами раздор, — хохотнул Уоллес. — Зря стараешься, дорогуша. Мы не такие тупые, как кажется.

Галлагер хлопнул его по плечу:

— Ладно, пойдем. Много дел предстоит. Для начала свяжемся с сэром Марлоу. Может быть, он что-то прояснит.

Услышав это, Катрина даже подалась вперед. Послышаться ей не могло.

— Свяжетесь с сэром Марлоу? — изумленно повторила наёмница. — Он же погиб. Галлагер! Он же погиб!

Галлагер и Уоллес молча переглянулись и ушли.

Теплый августовский день стоял в самом разгаре, когда Уоллес возвращался к семейному особняку Смитов, что возвышался на холме, наполовину заросший плющом. Обители Уайтрока, под которой располагались подземные коридоры штаба фонарников.

Отсюда простирался вид на деревню Розингс-Мид, теснящуюся в полумиле к югу и на единственную дорогу, сбегавшую вниз по холму. Если приглядеться, у самой линии горизонта вдали синела бледная полоска моря, а в противоположной стороне среди зеленых полей в жарком мареве высились руины аббатства, где Уоллес и Галлагер нашли Катрину и Джульетт.

В округе понятия не имели, что здесь таился оплот светоносцев, защищавших род живых от вампиров. В здешних местах Уайтрока знали только как окружного судью лорда Смита. У него имелся и длинный судейский парик из белого конского ворса, положенный для ношения согласно специальному регламенту. Особенности английской правовой системы наделяли судей огромной властью. Правосудие в этой стране веками вершилось не судом, но личным решением судей. И это давно наложило отпечаток на личность Уайтрока.

Джером копался в переметных сумках вороной лошади Катрины Вэллкат под стенами особняка, который вместе с пристройками образовывал внутренний двор. Послеполуденное солнце блестело золотом в переливах лоснящейся черной шерсти. Седло и кожаные ремни сильно нагрелись. Пристегнутый к седлу килидж в ножнах, инкрустированных драгоценными камнями, переливался сиянием сапфиров и топазов.

Увидев Джерома, неспешно бредущий Уоллес свернул с дороги и направился к нему через двор, похрустывая сухим щебнем под ногами.